Неточные совпадения
Ибо хоть и простили бы их праведные из рая, созерцая муки их, и призвали бы их к себе, любя бесконечно, но тем самым им еще более бы приумножили мук, ибо возбудили бы в них еще сильнее
пламень жажды ответной, деятельной и благодарной
любви, которая уже невозможна.
Ибо зрит ясно и говорит себе уже сам: «Ныне уже знание имею и хоть возжаждал любить, но уже подвига не будет в
любви моей, не будет и жертвы, ибо кончена жизнь земная и не придет Авраам хоть каплею воды живой (то есть вновь даром земной жизни, прежней и деятельной) прохладить
пламень жажды
любви духовной, которою пламенею теперь, на земле ее пренебрегши; нет уже жизни, и времени более не будет!
— Как тебе не совестно, Соня? И какие же это стихи. Ни смысла, ни музыки. Обыкновенные вирши бездельника-мальчишки: розы — грозы, ушел — пришел, время — бремя,
любовь — кровь, камень —
пламень. А дальше и нет ничего. Вы уж, пожалуйста, Диодор Иванович, не слушайтесь ее, она в стихах понимает, как свинья в апельсинах. Да и я — тоже. Нет, прочитайте нам еще что-нибудь ваше.
Тогда близ нашего селенья,
Как милый цвет уединенья,
Жила Наина. Меж подруг
Она гремела красотою.
Однажды утренней порою
Свои стада на темный луг
Я гнал, волынку надувая;
Передо мной шумел поток.
Одна, красавица младая
На берегу плела венок.
Меня влекла моя судьбина…
Ах, витязь, то была Наина!
Я к ней — и
пламень роковой
За дерзкий взор мне был наградой,
И я
любовь узнал душой
С ее небесною отрадой,
С ее мучительной тоской.
Мрачится разум; дикий
пламеньИ яд отчаянной
любвиУже текут в его крови.
Не вдруг увянет наша младость,
Не вдруг восторги бросят нас,
И неожиданную радость
Еще обнимем мы не раз;
Но вы, живые впечатленья,
Первоначальная
любовь,
Небесный
пламень упоенья,
Не прилетаете вы вновь.
Когда я сижу близ своей Анисиньки, точно как Амур близ Венеры, тут я чувствую всю силу
любви, страстный
пламень жжет меня, и я сетую на медленность в совершении нашего брака.
Узнал, узнал он образ позабытый
Среди душевных бурь и бурь войны,
Поцеловал он нежные ланиты —
И краски жизни им возвращены.
Она чело на грудь ему склонила,
Смущают Зару ласки Измаила,
Но сердцу как ума не соблазнить?
И как
любви стыда не победить?
Их речи —
пламень! вечная пустыня
Восторгом и блаженством их полна.
Любовь для неба и земли святыня,
И только для людей порок она!
Во всей природе дышит сладострастье;
И только люди покупают счастье!
Нет! зачем, когда они друг на друга косятся, зачем есть существо, которое хотело бы их соединить вновь, перелить весь
пламень юной
любви своей в их предубежденные сердца!
В заботе новой, в думах строгих
Мы совещались до утра,
Стараясь вразумить немногих,
Не внявших вестнику добра:
Душой погибнув незвозвратно,
Они за нами не пошли
И обновиться благодатно
Уж не хотели, не могли.
В них сердце превратилось в камень,
Навек оледенела кровь…
Но в ком, как под золою
пламень,
Таились совесть и
любовь,
Тот жадно ждал беседы новой,
С душой, уверовать готовой…
Если ж она полюбит в ту пору такого человека, что хоть на два либо на три года моложе ее, тогда
любовь для нее не радость сердечная, вместо
любви жгучий
пламень по телу разливается…
С. 469, 481).],
любовь и не может быть неревнивой, хотя
любовь, обращенная в ревность, лишается своей мягкости и нежности, становится требовательной и суровой [«Положи меня (говорит
любовь), как печать, на сердце твое, как перстень, на руку твою: ибо крепка, как смерть,
любовь; люта, как преисподняя, ревность; стрелы ее — стрелы огненные; она —
пламень весьма сильный.
Обетам — вечность; чести — честь;
Покорность — правой власти;
Для дружбы — всё, что в мире есть;
Любви — весь
пламень страсти;
Утеха — скорби; просьбе — дань,
Погибели—спасенье;
Могущему пороку — брань;
Бессильному — презренье;
Неправде — грозный правды глас;
Заслуге — воздаянье;
Спокойствие — в последний час;
При гробе — упованье.
Хвала тебе, славян
любовь,
Наш Коновницын смелый!..
Ничто ему толпы врагов,
Ничто мечи и стрелы;
Пред ним, за ним перун гремит,
И пышет
пламень боя…
Он весел, он на гибель зрит
С спокойствием героя;
Себя забыл… одним врагам
Готовит истребленье;
Пример и ратным и вождям
И смелым удивленье.